Кто убил первого футбольного агента России. Имя киллера и обстоятельства громкого убийства

Кто убил первого футбольного агента России. Имя киллера и обстоятельства громкого убийства

07 июля 2015

Сергей Варченко

Насколько тщательно проводилось расследование столь резонансного преступления: какие версии правоохранители отрабатывали, а какие — предпочли проигнорировать; как проводили оперативные мероприятия и каковы их результаты.

Кто расправился с первым футбольным агентом: журналисты «Новой газеты» восстановили обстоятельства самого громкого убийства в истории спортивной России и назвали имя предполагаемого киллера

В ночь с 10 на 11 января 2003 года в Москве, у собственного дома на Дмитровском шоссе, был убит бывший футболист «Торпедо» и «Динамо», спортивный комментатор и футбольный агент Юрий Тишков. 11 января старшим следователем Тимирязевской межрайонной прокуратуры было возбуждено уголовное дело № 22 803 по признакам ч.1 ст.105 УК РФ. С тех пор прошло 13 лет: дело несколько раз меняло свой номер, территориальные следственные органы и следователей, приостанавливалось, возобновлялось, снова приостанавливалось.

Мы долгое время пытались получить это уголовное дело. И сегодня впервые публикуем его материалы — часть процессуальных документов, пылившихся в архивах Следственного комитета, как память о самом дерзком убийстве в российском футболе. Эти материалы позволят понять, насколько тщательно проводилось расследование столь резонансного преступления: какие версии правоохранители отрабатывали, а какие — предпочли проигнорировать; как проводили оперативные мероприятия и каковы их результаты.

Кроме того, мы впервые публикуем фоторобот убийцы Юрия Тишкова, чья личность за более чем десять лет так и не была установлена следствием, зато оказалась установлена «Новой газетой». 

Дознаватель ОВД «Тимирязевский» безучастно смотрел на лежащее у его ног тело молодого мужчины, зверски убитого пока что не установленным колюще-режущим предметом. Над трупом склонился эксперт-криминалист, рядом стояли и курили опера дежурной бригады ОВД, сдернутые с постели ни свет ни заря, нервно переминались с ноги на ногу зеваки. На часах было уже полтретьего ночи, на улице стоял обжигающий кожу январский мороз — столбик термометра опустился ниже 25 градусов.

Пожилой криминалист поначалу не смог разобраться, что же стало причиной смерти — огнестрельное ранение или все-таки колото-резаные раны, нанесенные «каким-то острым предметом», — но чуть позже сделал выбор в сторону последнего и оставил тело для тщательного изучения своему коллеге.

Повседневную холодную тишину Лефортовского морга, где обычно трудились лишь патологоанатомы да их помощники, сегодня нарушали дискуссии сотрудников милиции и прокуратуры, перешептывания доставленных понятых и слезы родных убитого.

Судебно-медицинскую экспертизу трупа проводил эксперт Бюро СМЭ КЗ г. Москвы Исаев А.И.

«При наружном и внутреннем исследовании обнаружены прижизненные телесные повреждения: 8 колотых слепых и сквозных непроникающих правого плеча, 23 колотые проникающие и непроникающие раны туловища с повреждением правого легкого, аорты, печени, кровоизлияния в плевральные полости и полость перикарда, 2 колотые раны левого плеча <…>.

Все повреждения причинены ударами колющего предмета, имеющего клинок с четырьмя ребрами шириной на уровне погружения не более 1,2 см и длиной не менее 17 см. Учитывая сквозной раневой канал между ранами, все повреждения нанесены не менее чем 29 ударами. <…> После получения повреждений смерть наступила через непродолжительное время, когда наступила потеря сознания от кровопотери и сдавливания сердца кровью <…>. При судебно-химическом исследовании крови и мочи трупа этиловый алкоголь обнаружен не был» — таковы краткие выдержки из объемного заключения эксперта.

Характер убийства и орудие, именуемое в преступной среде «пикой», не оставляли сомнений у присутствовавших: «Это был заказ».

Открытый перелом карьеры

«Его приглашали в спортивный интернат, а я и его первый тренер Балашов настояли на продолжении учебы в общеобразовательной школе. Школа была с углубленным изучением физики и математики. По окончании уроков он сразу бежал на тренировку, оттуда — домой, на следующий день — все по новой», — мама Юрия Тишкова Галина Григорьевна, кажется, до сих пор не может говорить о своем сыне в прошедшем времени.

Она с гордостью показывает аттестат Тишкова об окончании с отличием школы № 315 при РАН на Красносельской и его серебряную медаль, что для профессионального футболиста — случай крайне редкий.

Тишков был особенным: приглянувшись в 3-м классе тренеру ДЮСШ «Сокол» в Сокольниках Виктору Балашову, он на протяжении всей своей школьной жизни умудрялся совмещать футбол с учебой. А когда Балашов получил приглашение тренировать детей в школе «Торпедо-ЗИЛ» на Автозаводской, Юрий Тишков отправился вслед за ним.

По окончании школы, рассказывает его мама, Юра грозился уйти в летное училище, если ему не дадут возможность проявить себя в команде мастеров.

Но в 1987 году футбольный клуб «Торпедо» заключил с Тишковым его первый профессиональный контракт, поэтому летному училищу он предпочел Институт физической культуры и спорта в Малаховке.

В 1993 году Тишков по приглашению Николая Толстых и главного тренера Валерия Газзаева перешел в московское «Динамо».

«Я его заклинала: «Не уходи из «Торпедо» — это твой дом, только тут у тебя все будет хорошо!» Обещала даже порвать контракт с «Динамо» и сжечь все деньги, которые ему обещали там платить», — слова матери Тишкова оказались пророческими: 5 июля 1993 года в Коломне во время матча 1/16 финала Кубка России против «Авангарда» Юрий в результате грубого подката получил открытый перелом малой берцовой кости.

«Травма, фактически не совместимая с профессиональным футболом», — писала тогда вся спортивная пресса.

Но бросать футбол 22-летний Тишков не собирался: пробыв в лазарете более года, он доиграл в «Динамо» до конца контракта, а в 1997 году перешел в казанский «Рубин».

Однако карьера в Татарстане не задалась — спустя год Тишков с конфликтом вернулся в Москву.

По словам его супруги, руководство «Рубина» не хотело отдавать Тишкову долг в размере 25 тысяч долларов, из-за чего игрок был вынужден обращаться в суд: «Он дошел даже до Верховного суда. В итоге клуб обязали выплатить необходимую сумму. После этого ему стали угрожать физической расправой. Опасаясь за жизнь нашего сына, он даже просил, чтобы я не выходила из дома, была осторожной. Юра подавал заявление в ОВД «Тимирязевский» по факту угрозы убийством. Со временем конфликтная ситуация уладилась, и угрозы прекратились».

Как выяснится впоследствии, именно эта ситуация пробудила в Тишкове желание стать агентом.

«Рубин» стал последним клубом игрока Тишкова — на следующий год он устроился детским тренером в школу «Торпедо-ЗИЛ» и начал комментировать матчи высшего дивизиона на ТВЦ, а параллельно занялся образованием: отправился на курсы Высшей школы тренеров и поступил в юридическую академию.

В конце 2001 года Тишков подался в агентский бизнес. Тогда в клубы потекли большие деньги, резко увеличилась стоимость игроков — и сделки с переходом футболистов начали сулить большие прибыли их участникам.

В итоге в Российский футбольный союз выстроилась очередь из желающих получить лицензию агента: она позволяла заключать официальные соглашения с футболистами и клубами и претендовать на часть выплат от сделок. Тишков оказался первым обладателем такой лицензии.

В новый бизнес Тишкова, по словам родственников, вовлек его детский друг, воспитанник «Торпедо» Максим Чельцов, на тот момент занимавший должность заместителя генерального директора по работе с молодежью в раменском «Сатурне».

Хозяином подмосковного клуба на тот момент был авторитетный бизнесмен Олег Шишканов (Шишкан), с которым Тишков и другие «завязавшие» с большим футболом периодически устраивали любительские матчи. По протекции Шишкана тогда будто бы и формировалась группа агентов, куда должен был войти и сам Тишков.

«Функции планировалось распределить так: Юра — официальное лицо этой неформальной группы, Макс Чельцов — его куратор, а Олег Николаевич Шишканов — фигура, обеспечивающая высокое покровительство», — вспоминает бывший клубный менеджер, попросивший не упоминать его имени.

Зимой 2002 года группе удалось совершить первую крупную сделку — трудоустроить в московский «Спартак» полузащитника «Торпедо-ЗИЛ» Дмитрия Смирнова. В это зимнее трансферное окно планировались и другие масштабные соглашения.

В ночь с 10 на 11 января Тишков был убит.

Версии следствия

Оперативным сопровождением дела об убийстве Юрия Тишкова занимались сотрудники 1-й ОРЧ при ОУР КМ УВД САО по Москве. Сотрудники уголовного розыска в течение месяца провели ряд необходимых оперативно-технических мероприятий, восстановив цепочку событий, предшествовавших убийству Юрия Тишкова, и получив первичную информацию о предполагаемом убийце. К тому, как угро работал над установлением личности убийцы, мы еще вернемся — а пока изучим версии, рассматривавшиеся правоохранителями.

«Понятное дело, что это убийство МУР связывал исключительно с профессиональной деятельностью Тишкова, хотя прессу пришлось «подкармливать» бытовыми версиями преступления», — рассказывает бывший сотрудник уголовного розыска, знакомый с ходом следствия по этому уголовному делу.

По его словам, прежде чем начать отрабатывать версии убийства Юрия Тишкова, правоохранителям пришлось изрядно потрудиться, чтобы изучить особенности «обычаев делового оборота в российском футболе». Погрузиться в мир правоотношений в футболе порой помогали случайности.

Так, 20 января 2003 года врио начальника УБЭП ГУВД Москвы Л.Б. Смирнов направил в адрес прокурора Тимирязевской межрайонной прокуратуры Смердова Н.Ф. обращение, в котором сообщил о сомнительных денежных операциях, к которым мог иметь отношение Юрий Тишков. Речь шла о переходе в 2002 году футболиста «Торпедо-ЗИЛ» Константина Камнева (чьи интересы представлял Тишков) в грозненский «Терек»: между клубами был заключен трансферный контракт стоимостью 60 тысяч долларов, но продавец деньги не получил – при этом Управлением Федерального казначейства по Чеченской Республике на счет фирмы-помойки ООО «Элионд» в банке «Диалог-Информ» были переведены 4,2 млн рублей в качестве оплаты трансфера.

Рассматривать эту информацию как отдельную версию убийства Тишкова сыщики не стали, рассказывает экс-работник уголовного розыска, зато «она дала понять, что убийство связано с большими деньгами, которые выплачиваются за переходы футболистов».

К первой и единственной официально задокументированной версии убийства следствие всерьез подошло в конце февраля 2003 года, когда уголовное дело было изъято из производства Тимирязевской межрайонной прокуратуры и передано в прокуратуру Северного административного округа Москвы (САО). Эта версия касается несостоявшегося перехода футболиста «Торпедо-ЗИЛ» Дмитрия Смирнова в московский ЦСКА, который только недавно был приобретен группой бизнесменов во главе с Евгением Гинером.

Вот как описывает ту ситуацию сам футболист Смирнов (): «Во второй половине 2002 года у «Торпедо-ЗИЛ» было тяжелое финансовое положение, которое выразилось в невыплате заработной платы. В частности, я не получил зарплату за сентябрь, октябрь и ноябрь 2002 года <…>.

В этой связи я и Тишков решили выйти с заявлением в КДК ( — А. С.) РФС о расторжении контракта. 18 декаб-ря 2002 года состоялось первое заседание КДК, который постановил расторгнуть контракт. Примерно 11 декабря 2002 года я и Тишков ездили на встречу с президентом ЦСКА Евгением Гинером.

Встреча проходила в спорткомплексе ЦСКА у метро «Аэропорт». Инициатором встречи был Тишков. Разговор <с Гинером> был без конкретики. Меня спросил Гинер, хотел бы я играть за ЦСКА, я ответил, что не против этого. Как мне говорили раньше в «Торпедо», «Торпедо» и ЦСКА считались командами-друзьями <…>.

Почему не состоялся мой переход в ЦСКА, думаю, по тактическим соображениям, <…> мне было бы тяжелее попасть в основной состав, поэтому Тишков предложил перейти в «Спартак». <…> Примерно 20 декабря 2002 года я и Тишков поехали в «Спартак». Там встречались с президентом Андреем Червиченко и генеральным директором Александром Шикуновым. В результате этой встречи был подписан контракт на 5 лет. <…> Согласно агентскому договору, я должен был ежемесячно выплачивать Тишкову 10% от своей зарплаты».

Чуть позже прокуратура САО Москвы вынесет поручение на производство отдельных следственных действий следующего содержания: «По имеющейся информации, между руководством ЦСКА и «Торпедо-ЗИЛ» была устная договоренность, что ряд футболистов, в том числе Смирнов, должны были перейти из «Торпедо» в ЦСКА в счет погашения клубом «Торпедо» финансовых задолженностей перед ЦСКА. <…> От предложения президента ЦСКА Гинера Е.Л. подписать с клубом контракт Смирнов по указанию Тишкова отказался из-за невыгодных условий <…>. Из-за этого между Гинером и Тишковым примерно в середине декабря 2002 года был конфликт».

О том, что переговоры Тишкова с Гинером, желавшим заполучить футболиста, проходили с осложнениями, в своих показаниях сообщал ряд свидетелей. Но, по словам бывшего топ-менеджера одного из российских клубов, претензии у Гинера возникли прежде всего к президенту «Спартака» Андрею Червиченко.

«Между топ-клубами существовало джентльменское соглашение: никто друг у друга не ворует футболистов. Это позволяло защититься от агентов, которые спекулировали на трансферном рынке. Начало этому положила история с Сычевым, которого агенты пытались вытащить из «Спартака». ЦСКА обещал не забирать футболиста, хотя финансовые возможности для этого были. И Гинер слово сдержал: в России Сычева никто не взял. А потом случилась история со Смирновым, которого Червиченко к себе взял. На общем собрании клубов РФПЛ между двумя президентами был напряженный диалог: «Почему ты так поступил?! Сколько ты за него заплатил?!» — кричал Гинер. «700 тысяч долларов», — виновато отвечал Червиченко», — рассказывает собеседник.

Сколько денег от выплаченных средств получил Тишков, не ясно, однако, по словам футбольного агента, «прикрытие» Тишкову обеспечивал Максим Чельцов.

Еще одним объектом внимания следственных органов в контексте истории с футболистом Смирновым стал президент «Торпедо-ЗИЛ» Юрий Белоус, который возглавил клуб осенью 2002 года, после его приобретения «Норильским никелем». Из документов прокуратуры: «В начале января 2003 года генеральный менеджер «Торпедо-ЗИЛ» Юрий Белоус в разговоре со своим знакомым Ергиновым Р.Н. заявил, что с Тишковым надо разобраться, так как последний увел из клуба перспективного игрока, денежной компенсации за которого клуб не получил».

По словам Юрия Белоуса, с указанным в поручении человеком он не знаком: «Впервые слышу. Да, я был не доволен действиями Тишкова. Я столкнулся с массовым оттоком игроков без компенсации, а Тишков был одним из тех, кто прятал нашего футболиста. Вы говорите о долгах перед Смирновым. Но долги были перед всей командой, долги генерировались прежним собственником, и мы их все погасили — это было одним из условий приобретения клуба «Норильским никелем».

Но сторона Смирнова специально дожидалась просрочки в три месяца, чтобы через юрисдикционные органы РФС разорвать действующий контракт и увести игрока бесплатно. А так бы мы получили деньги за его трансфер в другой клуб. Когда решение о прекращении контракта уже было принято и стало ясно, что мы ничего не получим, я отпустил эту ситуацию: пожелал удачи Смирнову, а Тишкова накануне Нового года поздравил с полученной им премией лучшему комментатору страны. Тогда я видел его последний раз. Я был в шоке, когда узнал о его убийстве».

По словам бывшего работника МУРа, в конце весны 2003 года расследование уже носило формальный характер: «Реальные оперативно-разыскные мероприятия, по сути, прекратились». Он объясняет это позицией руководства территориальных правоохранительных органов. Это же подтверждает Василий Грищак, близкий товарищ Юрия Тишкова, адвокат его матери: «В прокуратуре мне сказали примерно следующее: «Этим делом не округ должен заниматься, а как минимум город, а то и Генпрокуратура. Поднимите его выше — и будет результат». Люди, которые могли посодействовать, имею в виду прежде всего руководство «Динамо», остались безучастны».

Следствие (в лице работников МУРа) рассматривало и другую версию убийства Тишкова — она связана с его потенциальным сотрудничеством с молодыми футболистами «Зенита», будущими игроками национальной сборной: Андреем Аршавиным, Игорем Денисовым, Александром Кержаковым и Владимиром Быстровым.

О том, что Тишков планировал работать с Аршавиным, в своих показаниях сообщили сразу несколько свидетелей. Кроме того, на это указывали и результаты обыска в квартире Тишкова: оперативниками было обнаружено «приложение к трудовому договору между «Зенитом» и Аршавиным на семи листах».

Согласно ряду процессуальных документов, Юрий Тишков с 5 по 9 января находился в Санкт-Петербурге, где в перерывах между матчами Кубка Гранаткина проводил деловые встречи с, как ему казалось, будущими клиентами. Однако на футболистов «Зенита» претендовал другой футбольный агент — Павел Андреев, ставший известным благодаря скандальному переходу из московского «Спартака» в марсельский «Олимпик» нападающего Дмитрия Сычева.

Андреев, по словам знакомого с ним функционера, был под опекой небезызвестного Сергея Николаевича Лалакина (Лучок), обладавшего колоссальным влиянием в Подольске и Московской области и водившего дружбу с большими чиновниками, включая тогдашнего президента РФС Вячеслава Колоскова.

«Естественно, в знак уважения он передавал часть вырученных от футбола средств своим товарищам из Подольска», — говорит собеседник.

Как завершились деловые встречи Тишкова в Питере, в материалах уголовного дела не сказано, однако возвращался он обеспокоенным. Об этом говорит его друг, на тот момент защитник элистинского «Уралана» Игорь Чугайнов: «Мы ехали в одном купе. Юра был сильно напряжен. Я его спросил: «Юра, ты чего?» — «Да так, ерунда», — он не любил рассказывать о своих делах».

 Странность в поведении Тишкова отметил и брат, встречавший его на Ленинградском вокзале: «Юра выглядел очень напряженным. Он не был болтуном, поэтому о своих делах не рассказывал. Но в целом он был веселый всегда, а тут всю дорогу думал, молчал. А в какой-то момент даже обронил: «Володь, может, повозишь меня ближайшее время?» Он сам был автолюбителем, но почему-то ему нужен был еще человек. Возможно, чтобы спокойнее себя чувствовать. Я тогда не обратил внимания на эти слова, потом долго вспоминал».

Спустя сутки после возвращения из Санкт-Петербурга Тишков был убит.

Вскоре футболисты «Зенита» заключили агентские соглашения с Павлом Андреевым.

Часть доходов от работы с футболистами «Зенита», по словам знакомого с Андреевым функционера, была направлена представителям Раменского района Московской области. 

Важный свидетель

Галина Тишкова уверена, что пролить свет на обстоятельства убийства ее сына может Максим Чельцов, с которым Юрий дружил еще с торпедовской школы, а потом тесно работал. «Я и следователю говорила: Максим знает больше, чем говорит. Когда более или менее пришла в себя от потери сына, то начала разыскивать Чельцова. Но он ни разу с тех пор не вышел на связь, ни разу не позвонил. Он всячески избегал встреч. Ему сложно смотреть мне в глаза, я это чувствую», — говорит Галина Тишкова.

По ее словам, во время траурных церемоний Чельцов был единственным, кто заявлял о бытовом характере убийства: «Он и дома, и на поминках нам всем втолковывал, что это не связано с бизнесом, с футболом, — просто бытовой конфликт, завершившийся убийством. На эту странность не только я обратила внимание».

То же самое Чельцов сообщал и следствию (): «Не могу сообщить следствию ничего подозрительного, что могло бы свидетельствовать об опасности жизни Тишкова в последнее время. Могу предположить, что Юру убили не из-за футбола. Наверное, было что-то вроде драки, он за кого-то заступился или его кто-то отозвал, и что-то произошло».

И это не единственная часть показаний Чельцова, к которой знакомые Тишкова относятся критически (): «Насколько я знаю, Тишков жил за счет тех средств, которые он накопил, играя в футбол. <…> От агентской деятельности он ничего не получал, так как только начал заниматься этой деятельностью».

По словам Владимира Тишкова, старшего брата Юрия, зимой того года Тишков-младший как раз почувствовал себя комфортно: «Когда 5 января я вез его до Ленинградского вокзала, он спросил, что у меня с деньгами. Я ответил, что не очень хорошо. Юра отсчитал пятьсот долларов. В то время с деньгами у него было все в порядке».

О том, что в дружеских отношениях между Чельцовым и Тишковым возникли проблемы, следствию намекала Елена Тишкова — супруга Юрия (): «Поясню, что меня насторожило: мы собрались уезжать праздновать Новый год к Максиму Чельцову, отвезли сына к матери в Голицыно. 31 декабря 2002 года муж был дома и всех поздравлял по телефону с Новым годом. Я отходила примерно на час к соседке и когда вернулась, примерно в 19.00, муж резко поменял свое решение и сказал, что мы поедем встречать Новый год к моей маме. Почему он так поступил, в чем был причина, я не поняла, он мне не объяснил».

Помимо того, что Чельцов был партнером Тишкова и его другом, он был последним, кто видел Тишкова живым (): «Последний раз я видел Тишкова примерно в 22.30 <10 января 2003 года> в ресторане «Сила» у метро «Смоленская». Там находился молодой парень из Эстонии (футболист) и его отец Айвар. Они приезжали в «Спартак», где парень-футболист просматривался. Когда я расставался с Тишковым примерно в 22.50, то он попросил меня расплатиться за ужин, так как у него в кармане оставалось 100 долларов. Я расплатился, и мы разъехались. Дома я был в 00.30. 11 января в 3 часа ночи позвонила жена Тишкова и сказала, что его убили у дома».

Связаться с Чельцовым не удалось. По данным наших источников в правоохранительных органах, последние несколько лет он проживает во Франции, использует европейский номер и лишь изредка наведывается в Москву, где его сопровождает вооруженная охрана. 

Убийца

По словам экс-работника МУРа, убийца Юрия Тишкова исполнял преступление не один: «Известно, что преступник ждал свою жертву возле дома. В подъезд не заходил. Учитывая 25-градусный мороз, провести на улице больше 20—30 минут он не мог: иначе бы возникли проблемы с исполнением. Вероятно, убийце помогали два сообщника: один наводил на жертву (а значит, знал, во сколько примерно прибудет Тишков), второй — довозил до дома и забирал».

Технические возможности установить этих лиц у следствия на тот момент были: согласно оперативной справке оперуполномоченного 1-й ОРЧ при ОУР КМ УВД САО от 1 апреля 2003 года, «были подготовлены и направлены документы для получения информации обо всех звонках с мобильных телефонов абонентов, находившихся в период убийства в зоне действия ретранслятора, охватывающего д. 33 корп. 6 по Дмитровскому шоссе».

Полученная информация, по словам бывшего оперуполномоченного, может находиться в разыскном деле, которое вели сотрудники ОУР УВД САО.

В качестве примера того, что правоохранительные органы уже тогда эффективно использовали технологию обнаружения лиц по мобильным телефонам, может свидетельствовать такой любопытный случай. В момент убийства у Тишкова находился мобильный телефон, который при осмотре трупа и места преступления следствием обнаружен не был. В ходе проведения оперативно-разыскных мероприятий в феврале был установлен точный адрес местонахождения телефона: на улице Корнейчука, где проживала Татьяна Т.

Как выяснилось, этот телефон ей подарил один из сотрудников дежурной бригады ОВД «Тимирязевский», которая первой прибыла на вызов к месту убийства Тишкова.

Но самая главная улика следствия — не телефонные соединения. Уже на следующий день (!) после убийства следственная группа располагала фотороботом исполнителя преступления ().

Увидеть убийцу, судя по всему, могли как минимум три человека.

Из рапорта старшего оперуполномоченного 1-й ОРЧ при ОУР КМ УВД САО по Москве: «Докладываю, что мной была проведена беседа с Игорем Ф. В 00.00 он вышел на лестничную клетку покурить и увидел в окно, как на автостоянку подъехала автомашина Тишкова, потерпевший вышел из машины и направился к подъезду. <…> Через несколько секунд Филатов услышал крики о помощи, он посмотрел вниз и увидел, что мимо первого подъезда, со стороны восточного торца, в сторону второго подъезда бежит неизвестный мужчина.

Приметы: до 40 лет, рост примерно 170—175 см, спортивного телосложения. Одет: в темную куртку, темные брюки, черную вязаную шапку. Более точно описать его Ф. не может, так как за всем происходящим наблюдал с 10-го этажа. Он обратил внимание на сторожа автостоянки, который в указанный момент находился у входа в сторожку и смотрел в сторону западного торца дома. <…> Он также увидел, что у сторожки стоит мужчина с собакой <…>».

Несколько не связанных друг с другом человек, которых мы ознакомили с фотороботом убийцы, сказали, что это лицо похоже на человека, известного в криминальном мире как Миша Чебрик (), — профессионального боксера, члена подольского преступного сообщества, «куратора» ряда футбольных агентов.

В базе ЗИЦ МВД информация о судимости этого человека отсутствует.

Эксперт-криминалист, которого мы ознакомили с результатами судебно-медицинской экспертизы трупа Тишкова, пришел к выводу, что преступник не был профессиональным киллером, но обладал хорошей ударной техникой: он нанес не менее 29 ударов и ни одного — обособленного, который мог бы привести к моментальной смерти; все удары наносились с короткой дистанции и с высокой частотой.

По словам Василия Грищака, проявленная убийцей жестокость была неслучайна: «Судя по характеру преступления, Юру должны были убить зверски. Возможно, это была такая акция устрашения. Сигнал всем тем, кто пытался привнести в футбол иные стандарты (а такие желающие тогда были): не лезьте, пощады не будет!»

…Проститься с Юрием Тишковым на Даниловское кладбище пришли около тысячи человек: футболисты, тренеры, агенты, функционеры и простые поклонники футбола несли к его могиле цветы и венки. К ритуалу прощания с Тишковым приобщились представители всех страт — были и динамовские, и торпедовские, и раменские, и даже подольские.

Большой красивый памятник Тишкову установил его близкий друг Максим Чельцов — как говорят, по личному распоряжению Олега Шишканова (который с тех пор периодически многозначительно произносит: «Они еще за моего Тишу ответят!»).

Один из агентов, присутствовавший на поминках, вспоминает, как с коллегами по цеху в какой-то момент они решили выпить «за то, чтобы не пришла и наша очередь».

Кажется, единственная очередь, где больше никто не стремился пролезть вперед.

Автор: Андрей Сухотин, НОВАЯ qztiuxiqeidtkmp ГАЗЕТА